Для начала – немного идеологических постулатов.
Начну с того, что особо охраняемые природные территории (ООПТ) создаются не для развития какого-либо туризма. Миссия ООПТ всех категорий - это сохранение биологического и ландшафтного разнообразия как основы биосферы.
Другое дело, что вековой опыт цивилизованного мира наглядно показывает, что профессионально организованный экологический туризм в полной мере совместим с идеей сохранения биологического разнообразия, а кроме того – является мощнейшим фактором формирования у широких слоев общества понимания современной роли ООПТ в сохранении природного и культурного наследия. А это даёт возможность обеспечить действенную общественную поддержку системы ООПТ как национального достояния. Именно такой поддержки в России катастрофически не хватает и в этом корень бед и проблем нашего заповедного дела. Поэтому сама идея развития экотуризма (в разных масштабах, в разных объёмах), но на всех ключевых категориях ООПТ, заслуживает всемерной поддержки и практической реализации.
В современном мире развитие экотуризма неразрывно связано с ООПТ - национальными парками, природными парками, рефугиумами и иными резерватами. И было бы странно, если бы дело обстояло иначе. Именно на ООПТ есть реальная возможность демонстрировать посетителям объекты природного наследия, которые проблематично увидеть на иных территориях. И нет сомнений, что оставшиеся, наиболее экологически ценные участки суши и водного пространства, в обозримом будущем также будут взяты под особую охрану. И на этом фоне разглагольствования противников экотуризма на ООПТ - что, дескать, незачем здесь туризм развивать, всё тоже самое есть на соседних территориях - отдают фальшью и демагогией: в подавляющем большинстве случаев для развития экотуризма замены ООПТ нет.
При этом установленным режимом охраны на многих ООПТ допускаются, наряду с туризмом экологическим, и иные виды туризма и рекреации. Да, так сложилось и исторически, и экономически, и политически, это - объективная реальность, но, тем не менее - развивать стратегически, «поднимать на щит» на ООПТ следует именно экологический туризм, причём - по элементарной причине: это - щадящий туризм, при грамотной организации - минимизирующий антропогенное воздействие, в силу чего совместимый с миссией ООПТ.
Само словосочетание «экологический туризм» - отнюдь не фигура речи. Данный термин был предложен 38 лет назад мексиканским экономистом-экологом Гектором Цебаллосом-Ласкурейном. Этот термин, отражающий идею гармонии между рекреацией и экологией, быстро приобрел большую популярность в профессиональной среде, с годами претерпевая различные модификации.
Такие формулировки, раскрывающие понятие «экотуризм», были, в частности, озвучены: Всемирным фондом дикой природы в 1990 году, Всемирной туристской организации в 2002 году, Международным союзом охраны природы в 2004 году.
И, не углубляясь в сравнительную детализацию этих формулировок, можно отметить: в конечном итоге, в современном мире как экологический рассматривают не просто туризм на природе, а туризм, содействующий охране биологического разнообразия, не разрушающий окружающую среду, обеспечивающий минимизацию нарушений экосистем и имеющий познавательную направленность. И соответствующее определение уже давно необходимо закрепить в российском законодательстве. Но пока же мы видим попытки иные – поставить во главу угла формалистику и правовую казуистику, а вовсе не идеологию экологического туризма. В частности – попытки прописать в законодательстве, что любое посещение туристами ООПТ – и есть туризм экологический. Такой подход вызывал, вызывает и будет вызывать категорическое неприятие у значительной части профессионального экологического сообщества, – и здесь не должно быть никаких иллюзий.
Россия обладает мощным потенциалом ООПТ. За 100 последних лет здесь создана обширная система - сегодня в стране около 12 тысяч таких территорий различных категорий. При этом наиболее ценные природные комплексы и объекты представлены именно в федеральной системе ООПТ, основу которой составляют 108 государственных природных заповедников, 65 национальных парков и 62 федеральных заказника.
За последние 12 лет России, в сфере развития экотуризма на ООПТ, произошли существенные сдвиги. Эта тема получила определенную концептуальную и правовую основу, создавались объекты современной инфраструктуры, развивалась практика проведения туров и обслуживания посетителей. Данная тематика нашла отражение и в Национальном проекте «Экология» (в состав которого входит Федеральный проект «Сохранение биологического разнообразия и развитие экологического туризма»).
В то же время опыт минувших лет отчетливо продемонстрировал существенные изъяны и проблемы в деле развития экотуризма на ООПТ, несущие угрозы девальвации и дискредитации самой идеи экотуризма в нашей стране. И первое, о чём хочу сказать – это о манипулировании статистикой и подмене понятий.
Так, подавляющее большинство федеральных ООПТ сколь-либо ощутимо в сферу экотуризма пока не вовлечено.
Часто же упоминаемые в официальных докладах и интервью (и даже в паспорте Нацпроекта «Экология») многомиллионные показатели ежегодного посещения федеральных ООПТ содержат немало лукавства.
Во-первых, львиная доля этих посещений приходится лишь на несколько территорий, являющихся частью известных курортов, либо прилегающих к крупным мегаполисам.
Во-вторых, в погоне за показателями масштаба туризма, сюда же зачастую относят массовую рекреацию выходного дня (например, москвичей в нацпарке «Лосиный остров» или красноярцев в нацпарке «Красноярские Столбы»), что не является туризмом по определению.
В-третьих, к этим миллионам «экотуристов» относят и армаду любителей отдыха на байкальском острове Ольхон (невзирая на чудовищный ущерб, наносимый его природе), и приверженцев рыболовного и охотничьего туризма – то есть тех форм отдыха, которые являются туризмом, но отнюдь не экологическим.
Не может быть совместимой с принципами экологического туризма и масштабная застройка ООПТ объектами гостевой инфраструктуры.
Не совместима (в целом) с этими принципами и размещение на ООПТ горнолыжных курортов, тем более – в национальных парках. Всё это, разумеется, является «созданием условий для отдыха», однако противоречит самой идеологии национальных парков, сложившейся в мире за последние 100 лет.
К числу проблем, препятствующих развитию экотуризма на ООПТ, следует отнести и явно недостаточное вовлечение в эту сферу профильных негосударственных организаций и частного бизнеса. Безусловно, в системе ООПТ можно оказывать туристские услуги силами дирекций конкретных ООПТ. И понимание этого обстоятельства, и практика, в зарубежных резерватах также имеются. Но, увы, в большинстве случаев – государственная структура – весьма посредственный коммерсант, и отражается это в первую очередь на качестве предоставляемых услуг. И по этой причине в мире превалирует точка зрения:
- что рекомендуется избегать «государственной» деятельности в сфере оказания туристских услуг на ООПТ;
- что ведение такой деятельности напрямую дирекциями ООПТ целесообразно в случае, если в регионе нет активного турбизнеса или этот бизнес не заинтересован в развитии экотуризма. Если же в регионе есть качественные поставщики туристских услуг, то ООПТ рациональнее развивать отношения с ними, нежели вести этот бизнес напрямую самим.
Сейчас все более отчетливым становится представление (и я его разделяю) о том, что в дело развития экотуризма на ООПТ следует внедрять практику частно-государственных партнерств, привлекать сторонних инвесторов (и уже делаются первые шаги на этом пути). Но ведь речь должна идти о привлечении структур, готовых инвестировать в развитие именно экотуризма (со всеми его особенностями)! Однако зачастую это воспринимается заинтересованными лицами как возможность застройки ООПТ коттеджами, гостиницами и спортивными сооружениями, без учета природоохранных аспектов. Но не случайно во многих зарубежных нацпарках стараются строить гостевую инфраструктуру хотя и в непосредственной близости, но все же за пределами ООПТ. В частности, именно так организован туризм в самом популярном нацпарке Аляски – «Денали». Помню, как 28 лет назад мы впервые вывезли группу руководителей российский заповедников и нацпарков в Америку на обучающий семинар. И уже тогда специалисты Службы нацпарков США рассказывали нам, что да, в ранний период развития системы в их парках было построено немало объектов гостиничного сервиса, но теперь они руководствуются современной концепцией, согласно которой большинство таких объектов должны быть построены за пределами парков.
Говоря о проблемах, препятствующих развитию экотуризма на ООПТ, не могу не отметить такую, как отсутствие должной мотивации у существенной части директорского корпуса госучреждений, осуществляющих управление ООПТ.
В свое время, помню, мы поинтересовались у коллег из Службы нацпарков США – а что является стимулом для директора американского нацпарка в части развития туризма. И получили ответ: да нет у него никакого специального стимула. Он – наемный менеджер, исполнять поставленные перед ним задачи – его прямая обязанность, будь это вопросы охраны территории, будь это развитие туризма. А вот у нас дело обстоит по-другому… Фактически этот вопрос отдан на откуп руководству ООПТ - хочешь, развивай туризм, не хочешь - сосредоточься на чем-нибудь другом, благо на размерах должностного оклада и квартальной премии это не отразится. И результат такой многолетней практики - налицо.
Ещё одна беда - это отсутствие в большинстве госучреждений, осуществляющих управление ООПТ, сколь-либо эффективной системы материального стимулирования работников, задействованных в приёме посетителей и развитии туризма в целом.
Проблемы материального стимулирования неизбежно порождают и такую проблему, как кадровый голод: в большинстве госучреждений, осуществляющих управление ООПТ, ощущается дефицит работников, имеющих профессиональные знания, умения и навыки в сфере организации туризма.
Кадровый же голод и слабый уровень компетенции лиц, задействованных в развитии экологического туризма на ООПТ, порождает отсутствие успеха в деле формирования и продвижения туристского продукта. Речь идёт и о формировании турпродукта без учёта целевых категорий посетителей и их приоритетности, и о неудачном определении ключевых объектов показа. Казалось бы - тут все понятно, особый интерес для показа представляют живописные и уникальные ландшафты, дикие животные в естественной среде, выдающиеся историко-культурные объекты. Однако, когда и за выбор объектов и особенностей показа, и за программу туров в целом берутся дилетанты, к тому же не блистающие креативом и смутно представляющие ожидания потенциальных туристов - тогда рассчитывать на успех не приходится.
Усугубляет положение дел и отсутствие системной практики изучения, анализа и учёта мнений, замечаний и пожеланий со стороны туристов и экскурсантов - посетителей ООПТ. Вот, 15 сентября этого года, Сихотэ-Алинский заповедник разместил в соцсетях информацию о начале исследований по оценке представляемых туристских услуг. Пример достойный для подражания - но весьма редкий. Более того, администрации подавляющего большинства наших учреждений, осуществляющих управление заповедниками и национальными парками, не только мало озабочены этой проблемой, но и в целом болезненно и негативно воспринимают любую профессиональную критику (кроме исходящей от собственного начальства).
Да что там говорить про недостаток профессионализма на местах, когда налицо не менее острая проблема и на уровне федерального центра. Чего стоят недавно вывешенные для обсуждения проекты двух немаловажных ГОСТов: 56642-20 «Туристские услуги. Экологический туризм. Общие требования» и 57287-20 «Туристские услуги, представляемые на особо охраняемых природных территориях».
Чтение этих «творений» бросает в оторопь – полное ощущение, что их авторы (а в числе разработчиков значится, увы, и Минприроды России) весьма смутно понимают тематику, которую собрались регулировать с помощью ГОСТов. К сожалению, пренебрежительное отношение к профессионализму в последние годы всё отчётливей ощущается в заповедной системе России.
Отдельно хочу отметить и системное отсутствие на уровне профильного министерства должного внимания (в целом) и методического руководства (в частности) вопросам развития экологического туризма на базе государственных природных заповедников. Даром, что их в стране 108, что уже 10 лет на них законодательно возложена задача развития познавательного туризма, что в силу своих особенностей они крайне привлекательно для классических экотуристов - натуралистов и любителей дикой природы, что уже накоплен позитивный опыт такой деятельности в ряде заповедников, заслуживающий внедрения по всей системе.
В Нацпроекте «Экология», в его блоке по развитию экотуризма на ООПТ, о заповедниках как-то умалчивается – всё речь о нацпарках. Наверное, кому-то показалось, что показателей на заповедниках не наберёшь, дело это малозначимое, сосредоточимся на туризме в нацпарках, а заповедники – пусть продолжают барахтаться в этой сфере кто как может, как хочет (если хочет) и как понимает, ну, если что-то сделают - тогда похвалят. Вот создали на территории заповедника «Утриш» глэмпинг - директора похвалили (правда, потом уволили, но за глэмпинг успели похвалить, создали глэмпинг в заповеднике «Казантипский» - молодец директор. «Глэмурные кэмпинги» в крошечных по размерам заповедниках, причем окруженных курортным регионом (Анапа, Крым), словно иначе туда на экскурсии и не попасть! Разве это необходимо и разумно? Это же не плато Путорана! Где политика, где идеология, где методология специфики познавательного туризма в заповедниках?
Представляется необходимым дополнить Нацпроект «Экология» в части вопросов развития экологического туризма в государственных природных заповедниках.
Не идёт на пользу развития экологического туризма на наших ООПТ и системная, вопреки мировой практике, недооценка, непонимание значимости и неиспользование возможностей демонстрации посетителям диких животных в естественных условиях. Причём это обстоятельство – именно то, что разительно и не в лучшую сторону отличает отечественную систему ООПТ от её зарубежных аналогов.
А ведь речь идёт не о каких-то аттракционах для посетителей, а о системном факторе, являющимся:
важным элементом привлекательности экологического туризма;
важнейшей составляющей экопросвещения и природоохранной пропаганды, служащей делу охраны природы и формированию общественной поддержки ООПТ;
существенным природоохранным условием, обеспечивающим дополнительные гарантии сохранения объектов животного мира.
Разумеется, организация любого туризма на ООПТ требует решений в части минимизации антропогенного воздействия и вроде все воспринимают это как аксиому. Однако в реальной жизни, годами и десятилетиями у нас в этой части связывают надежды (и выстраивают планы) с некой идеей расчёта антропогенной нагрузки (причём по сложным формулам) и последующим определением рекреационной емкости. Мол, определим и 100 тысяч входных билетов продадим, а 100001 не будем. Причём уже мало кто помнит, что 35 лет назад такой документ уже был утверждён Госкомитетом по лесному хозяйству СССР. И, что, помогло? Воз и ныне там! Так ведь нет, продолжаем упорствовать!
Это - архаичный подход к проблеме регулирования посещения ООПТ, устаревший (если судить по лидерам в сфере экотуризма - США, Австралии, Скандинавии — устаревшим примерно на четверть века). Он нуждается в замене современным подходом, при котором поток посетителей должен быть обеспечен надлежащей инфраструктурой, продуманными правилами поведения и системой принятия оперативных управленческих решений – вот это действительно позволяет минимизировать воздействие рекреации на ООПТ. Ведь если возле экотропы загнездился сапсан - то надо на гнездовой период закрывать тропу, а не уповать на установленный лимит посещения всей территории. Да, для этого нужен продуманный рекреационный мониторинг, нужно оперативно отслеживать состояние природных комплексов, нужно искать креативные идеи и изучать чужой позитивный опыт. То есть – нужно работать.
Два года назад довелось посетить знаменитый трансграничный (Аргентина-Бразилия) национальный парк «Игуасу». Объект Всемирного природного наследия ЮНЕСКО, чудо света. Миллионный поток посетителей в год. При этом количественное посещение не лимитировано. Однако грамотно отработанная логистика, размещение дорожно-тропиночной сети и её инженерно-техническое решение, плюс продуманные правила посещения позволили сосредоточить всю рекреационную деятельность на незначительной части парка и при этом практически исключая пагубное антропогенное воздействие даже в зоне, где такая деятельность осуществляется. Нет, Аргентина с Бразилией нам, конечно, не пример, мы любим идти своим особым путём.
Представляется, что в России для системного развития экологического туризма на ООПТ необходима последовательная и продуманная стратегия, направленная (в том числе) на решение накопившихся в этой сфере проблем, жёсткое регулирование рекреационной деятельности в интересах сохранения природы и широкое участие заинтересованного бизнес-сообщества. Для всего этого требуются политическая воля, целеустремленность и профессионализм.
Убеждён, что ключ к решению накопившихся проблем в деле развития туризма на ООПТ и его дальнейшему созидательному развитию лежит в сфере государственного управления. Ощутимое развитие экологического туризма на ООПТ немыслимо в отсутствии эффективного управления системой ООПТ на федеральном уровне. Эффективное же управление системой ООПТ в масштабах страны требует наличия обособленного специализированного органа исполнительной власти, обладающего достаточными ресурсами и полномочиями, необходимыми для руководства этой специфичной отраслью.
Создание такого государственного органа (например - Федерального агентства по особо охраняемым природным территориям) - требование времени, его необходимо решать безотлагательно, опираясь на позитивный международный и отечественной практический опыт в этой сфере.
