Основанная великим Александром Македонским и названная в его честь северная столица Египта строилась и позднее перестраивалась римлянами и греками. Уже в новой истории к градостроительству приложили руку именитые французские и итальянские архитекторы. На протяжении многих столетий населяемая представителями разных общин, в том числе греческой, еврейской, а также эмигрантами из Российской империи, египетская Александрия являла собой конгломерат разнообразных культур и традиций, вследствие чего определенную толерантность и лёгкость в мышлении и настроениях.
Ещё полвека назад этот средиземноморский город жил духом Европы, говорил преимущественно на французском, окружал себя европейским колоритом, ел, пил и спал на том, что маркировано Европой - в общем, максимально окружал себя Францией и Англией в отдельно взятой арабской стране. Это было очень давно, ещё в королевском Египте. С тех пор утекло много воды, многие следы былого давно и безвозвратно стёрлись…
Сегодняшняя Александрия уже мало похожа на европейский город, многие ее черты затерлись или покрылись непривлекательными морщинами времени, греческие и еврейские общины фактически сошли на нет, там доживают последние старики, а эмигранты первой волны, среди которых был и русский художник Иван Билибин, иллюстрировавший, как никто другой, русские сказки, давно умерли. Арабские и безликие современные постройки почти вытеснили или подавили собой уникальные европейские, которые на глазах ветшают, разваливаются и окончательно уходят в небытие. Но кое-что ещё стойко держится.
Как сохранился и неповторимый характер и менталитет александрийцев, разительно отличающийся даже от каирского, который вырос из сложного и вычурного наслоения и хитросплетения пластов истории и культур.
Жизнь северной столицы Египта течёт все так же размеренно, неторопливо, со вкусом. Жители как будто постоянно пребывают в своём мире и поэтому не сразу вникают в то, что им говорят пришлые…
Застряла в своём прошлом, но при этом не утратила свою европейскую духовность и уникальная гостиница северной столицы «Метрополь», построенная ровно 120 лет назад - в 1902 году.
…«Вы откуда?» - спрашивает в ресторане повар, не отвлекаясь от приготовления яичницы на завтрак. «Мы? Отсюда», - как обычно в таких случаях парирует автор этих строк. «Отсюда? Не оттуда? - загадочно улыбается повар и тут же, как будто под действием одурманивающих ароматов с кухни, забывает и о разговоре, и о клиенте, и уже ничто не волнует его больше, чем скворчащие на сковороде яйца. Хотя назойливость любопытных египтян хорошо известна.
А «Метрополь», сам того не желая, оказался машиной времени в прошлое. Когда-то это был лучший отель не только города, но, возможно, всего Египта, сейчас этого уже нет. Постояльцев не так много - приезжие предпочитают селиться в более благоустроенные и современные гостиницы на средиземноморском побережье с собственными пляжами. Зимой ряд номеров закрыт из-за протекающих под дождём потолков и несовершенной канализации, система кондиционирования, говорят, тоже оставляет желать лучшего.
Но, право, никакие технологии не сравняться с атмосферой этого отеля! Призраки былого выглядывают из-за тяжёлых портьер и старых, покрывшихся от времени кракелюром работ неизвестных мастеров живописи. Многие номера открыты, и желание заглянуть за массивные двери и прикоснуться к старинным интерьерам превозмогло даже почти животный страх перед - а вдруг - бестелесными привидениями в старомодных кринолиновых платьях и смокингах, которые выплывут из-за полуприкрытой двери темного, спрятавшегося от дневного света за деревянными ставнями номера с тяжелой старинной английской мебелью, хрустальными люстрами и старыми литографиями на стенах.
Несомненно, отель ремонтировали, обновляли, меняли сантехнику, осовременивали, но многое там сохранилось так, как было десятилетия назад - сьюты, названные в честь Людовика XV или Лувра, ставшая давно антиквариатом мебель, установленный в 20-х годах прошлого века лифт. Даже женщины-горничные, которых язык не поворачивается назвать безличным словом «персонал», одеты, как когда-то, в темные строгие платья с белоснежными накрахмаленными фартуками-передниками и в чепчиках на аккуратно убранных в причёски волосах.
Помимо старины, отель сохранил ещё другой дух - дух любовных отношений и страстей, которые пылали порой в его номерах.
Сам «Метрополь» был построен на том самом месте, где до 1879 года стоял обелиск, воздвигнутый царицей Клеопатрой в честь своего возлюбленного Марка Антония. Он был подарен правителем хедивом Исмаилом Нью-Йорку и теперь возвышается там в Центральном парке. А история об этом сохранилась в анналах истории и в рамочке - на стене отельного лифта.
В 1942 году в одном из номером «Метрополя», разгорались, параллельно с любовными, шпионские страсти - как гласит история, работавший на германскую разведку итальянец Сильвио Марутти встречался там с Анной Глен, супругой командующего британской военной администрации города. В тот момент Роммель со своим Африканским корпусом уже рвался из захваченной немцами Ливии в Египет, и задачей Марутти было посредством тайной связи с Анной понять, что замышляют англичане, и передать эту информацию в Берлин.
В 1958 году уже тогда ставший "antique" отель был выбран декорацией к британскому фильму Ice Cold. К слову, антиквариата в «Метрополе» хватает: один только рояль начала XIX века, принадлежавший когда-то Мухаммеду Али-паша, чего стоит. Не говоря уж о коллекции изящных статуй и картин в тяжелых рамах.
Все пять этажей отеля были исследованы за пару дней: каждый пустой и не запертый номер - обследован, убранство с налетом пыли и застарелости, а местами и замшелости, осмотрено, прощупано и сфотографировано. Любопытство, а также желание прикоснуться к чему-то тайному и, возможно, даже мистическому заставили заглянуть под тяжелые рамы картин и полустертые от времени ковровые дорожки с уже несмываемыми следами от рвавшихся внутрь проливных дождей. И когда в ночной тишине полупустого отеля вдруг раздавался торопливый цокот каблучков по заглушающему любые звуки ковру, а следом хлопала дверь в нежилой номер, в душе поселялся леденящий ужас, словно кто-то напоминал, что не стоит лезть в чужие тайны, тем более, если они из прошлого.
Александрийский «Метрополь», похожий больше не то на антикварный магазин, не то на лавку старьевщика, неустанно манит к себе загадками и призраками прошлого, но слишком близко не подпускает и не даёт вторгаться в душу, крепко храня в себе тайны и величие некогда главного отеля северной столицы Египта.
Фото автора