Озеро Прашар, находящееся примерно в 50 км от города Манди, по праву считается одной из природных жемчужин Западных Гималаев. С давних времен оно связано с памятью о мудреце-отшельнике Прашаре, который избрал это место для своей обители. Легендарному святому посвящен возвышающийся на берегу трехъярусный храм, напоминающий восточные пагоды.
Наиболее известный маршрут к Прашару берет начало от северной окраины Манди. Но к озеру удобно проехать на автомашине и с другой стороны перевала. Дорога начинается прямо от национального шоссе, ведущего в Кулу и Манали, на подъезде к местному аэропорту. Довольно хорошо ухоженная, хотя и узкая, трасса быстро взбирается вверх, петляя по склонам живописных гор над головокружительными обрывами. Завершающий, не заасфальтированный участок пролегает среди сосен и кедров густого хвойного леса, а затем выходит на просторные склоны альпийских лугов.
Озеро уютно расположилось на вершине горы на высоте около 2730 м над уровнем моря в котловине, напоминающей вулканический кратер. Почти идеально круглый плавучий островок, образовавшийся из сросшихся водных растений, подчеркивает сходство озерной глади, имеющей овальную форму, с загадочным глазом, взирающим в небеса.
К Прашару можно спуститься по тропинкам или лестнице, выложенной из грубо отесанных камней. Обходя его вдоль проволочного ограждения чувствуешь, как под ногами мягко пружинит кромка заросшего густой травой берега, сложенного из толстого слоя многолетних растительных отложений. Любопытно, что глубина озера точно не установлена, вероятно, потому, что для этого пришлось бы нарушить покой священных вод. Его уровень имеет небольшие сезонные колебания – в зависимости от осадков и таяния выпадающих в зимний период снегов. Мы приехали в начале мая, когда вода стояла в нескольких шагах от платформы, на которой воздвигнут храм.
В хорошую погоду с гребня окружающего Прашар хребта открывается великолепная панорама заснеженной гряды великих Гималаев. Сам храм с высоты кажется изящной декорацией. Предания гласят, что он был построен в 13-м столетии из ствола одного единственного громадного дерева.
Как и многие святые места в штате Химачал-Прадеш, храм и озеро притягивают к себе последователей не только бытующих в регионе древних языческих верований, но также индусов и буддистов. Но все же наиболее популярны они среди химачальцев. Паломники добираются сюда даже из очень отдаленных городков и деревень. Многие приезжают специально для того, чтобы совершить здесь обряд жертвоприношения – в признательность за благорасположение божественных сил и ради того, чтобы попросить у них поддержки. Как правило, в жертву приносят овцу или козу.
По странному стечению обстоятельств, первое в тот день жертвенное животное было доставлено прямо на горный склон, где мы присели передохнуть и полюбоваться окрестностями. Семейство местных жителей не поленилось взобраться на верхотуру и присоединилось к нам вместе с обезглавленной бараньей тушей. Вероятно, пировать они собирались позднее, вернувшись домой, а на гору поднялись с нелегкой ношей просто для того, чтобы добавить себе незабываемых впечатлений. Похоже, судьба была к нам особенно благосклонна, потому что в самом храме нас ждало знакомство с прелюдией только что пережитого ими действа.
Спускаясь к Прашару, мы заметили процессию, о прибытии которой загодя известил трубный глас огромных горнов и грохот барабанов. Около 50 человек неспешно прошествовали с гребня горы вниз по ведущей к храму лестнице. Впереди – трубачи и барабанщики, за ними смешанная толпа мужчин и женщин, детей и старцев, одетых по-праздничному, во все лучшее. Когда они уже расположились во внутреннем дворике храма, прибыли и замыкающие: двое сухопарых горцев привели на веревках пару хорошо упитанных овец.
Признаться, мы с волнением ожидали, что процедура жертвоприношения будет происходить прямо у нас на глазах в центре замощенной камнем площадки, где зиял темный квадратный лоскуток земли, незакрытой каменной плитой. Назойливо кружившиеся над ним мухи заставляли предположить, что именно на это место и должна пролиться кровь невинной жертвы. На деле все оказалось несколько иначе.
Как это предписывают обычаи и других народов, жертвоприношение у химачальцев сопровождается соблюдением строго определенного ритуала. Его ключевая цель – убедиться, что предназначенная к закланию жертва угодна божеству. Первый акт ритуала не отнял много времени. Слегка упиравшихся овечек подвели вплотную к навесу над входом в храм, где местный жрец-пуджари, бормоча молитвы, осыпал их лепестками цветов и окурил благовониями. Вслед за этим головы обеих были обильно политы водой, принесенной в стальном кувшине из озера. Принято считать, что если после такой малоприятной процедуры животное трясет головой, это означает, что жертва принята.
На удивление, должным и вполне естественным образом на «экзекуцию» прореагировала только одна овца. Причем с ней тут же произошла удивительная метаморфоза: казалось, она погрузилась в полудрему, стала совершенно спокойна и равнодушна к окружающему. Другая овца, не пожелавшая стряхивать с себя воду, продолжала проявлять активность, расхаживала по площадке, таская за собой хозяина. Несколько повторных попыток окропить ее и добиться желанной реакции результата не давали.
Такое развитие ситуации явно не входило в планы собравшихся. Озадаченный владелец овцы не скрывал своего огорчения. Не оставались безучастными и зрители. Особую активность проявляли критически настроенные мужчины из небольшой группы, расположившейся у входа. Кому-то из них показалось, что овца все же встряхнула головой. Другие утверждали, что ничего подобного не произошло. Завязавшийся спор затянулся надолго, но так и не привел к единому мнению. Тогда многоопытный пуджари пошел на очевидную уловку: по его наущению один из участников ритуала затолкал в уши упрямого животного оранжевые цветы бархатцев вперемешку с зеленой тиной, взятой из озера. Туда же была щедро залита вода. Но даже такой изощренный прием не произвел должного эффекта. После обсуждения, процедуру безрезультатно повторяли еще и еще раз. Тем не менее, овца осталась совершенно равнодушной к производимым над ней манипуляциям, всем своим видом демонстрируя жизнелюбивый характер и полное нежелание отправляться на жертвенный алтарь.
Очередная дискуссия между «болельщиками» и «рефери» в лице жреца, как нам показалось, завершилась ничьей, и вся публика покинула храмовый дворик вместе с овцами. Однако неопределенность вердикта все же не отвратила неминуемого финала. Роковым образом подтвержденная готовность божественных сил принять одну из жертв пошла в зачет и другой, и прямо за углом ближайшей пристройки обе животины были обезглавлены ударами кривого ритуального тесака, напоминающего мачете. Кровавая сцена заметно подняла настроение всем участникам действа. Мужчины принялись деловито готовиться к пиршеству: кто-то разделывал туши, другие чистили и нарезали лук, морковь, помидоры, рубили дрова для очага. Как видно, горцы справедливо рассудили, что капризы нерадивой овцы не должны омрачать незабываемый праздник, в который неизбежно превращается посещение священного озера Прашар…